Уровни взаимопонимания.
Есть основание различать уровни взаимопонимания людьми друг друга. К числу важнейших условий и предпосылок взаимопонимания относится, прежде всего, способность общающихся к адекватному восприятию системы ценностей и значений, регулирующих поведение друг друга. Другим, не менее существенным условием взаимопонимания является адекватность уровня личностной взаимооценки общающихся индивидов. Ни одно из этих условий в отдельности не может гарантировать глубокого и устойчивого взаимопонимания.
Высокий уровень согласия общающихся на основе совпадения системы социальных и индивидуальных значений при отсутствии адекватности личностной самооценки, то есть такой оценки общающимися личных, человеческих (моральных и характерологических) качеств друг друга, которая бы совпадала с собственной самооценкой каждого, может лишь на какое-то время создать впечатление взаимопонимания. Но такое взаимопонимание не будет достаточно прочным без личной симпатии общающихся друг к другу.
Адекватность личностной взаимооценки самооценке общающихся может стать при определенных условиях достаточно прочной основой для их взаимопонимания даже вопреки, а может быть, здесь сумма слагаемых из непредвзятости безоружности восприятия, яркости видения, глубины интуиции, тонкости эмоциональной непосредственности и мощи интеллектуальной озадаченности?
Скорее всего, именно в этом синтезе всех проявлений духовного потенциала личности, ее способностей и разнообразных качеств, в их максимальной отмобилизованности и свободной игре в те или иные минуты нашей жизни и состоит один из секретов власти над нами первого впечатления. Оно же создает у нас и радостное чувство включенности, ощущение полноты жизни в противовес той рутине однообразного существования, которая постоянно стремится захватить нас в свой плен.
Однако при всех своих достоинствах первое впечатление о другом лице далеко не всегда гарантирует надежный результат. Зачастую даже наоборот, результат первого впечатления может полностью разойтись с последующим представлением о человеке.
Дело в том, что восприятие человека человеком строится на основе фиксирования чисто внешних характеристик воспринимаемого (его лицо, одежда, манера вести себя и т.д.), вместе с тем оно выходит за рамки оценки только внешнего облика человека. Полученный на основе впечатления о внешнем облике воспринимаемого материал призван послужить почвой для того, чтобы воображение и жизненный опыт воспринимающего осуществили реконструкцию и внутреннего мира впервые увиденного человека, предполагающую оценку его характера, духовного потенциала, его отношения к миру и т.д. На это обстоятельство обращает внимание А. А. Бодалев: «Построив образ познаваемого человека на основе фиксирования характеристик его внешности, взаимодействующий с этим человеком субъект обычно не ограничивается таким знанием, он немедленно создает систему заключений об этом человеке, содержанием которых является констатация качеств, свидетельствующих о способностях человека или выражающих его отношение к различным сторонам действительности, а также говорящих об его определенной социально-групповой принадлежности и т.п.» [3. С. 5].
Оценка и реконструкция внутреннего мира воспринимаемого по его внешности, возможно, не была бы такой уязвимой, если бы она не осуществлялась на весьма субъективной почве жизненного опыта самого воспринимающего.
2. Идентификация как основа и инструмент достижения взаимопонимания
Понятие и функции механизма идентификации в процессе общения. Своеобразие жизненного опыта людей не изменяет общей закономерности, которой подчинен процесс перехода от восприятия внешности другого человека к реконструкции его внутреннего мира. Свое восприятие и понимание другого человек, как правило, строит на базе своего собственного жизненного опыта, в основе которого лежит механизм идентификации (от латинского слова identificare — отождествлять), или приравнивания, уподобления людей друг к другу.
Человек испытывает симпатии к другому, сочувствует ему, если он способен почувствовать или представить себя на месте другого, если для него понятна, близка и приемлема точка зрения и позиция того человека, с которым он общается.
Иными словами, внутренней основой и предпосылкой взаимного понимания людьми друг друга оказывается механизм их психологической идентификации, или взаимного уподобления.
Здесь же заложена предпосылка и формирования самосознания индивида. «В некоторых отношениях, — писал К. Маркс, — человек напоминает товар. Так как он родится без зеркала в руках и не фихтеанским философом: «Я есмь я», то человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека. Лишь отнесясь к человеку Павлу как к себе подобному, Человек Петр начинает относиться к самому себе как к человеку» [4].
Из приведенного высказывания видно, что идентификация включает в себя два различных элемента. Прежде всего она предполагает уподобление другого себе («лишь отнесясь к человеку Павлу как к себе подобному»). Вместе с тем она осуществляется и через уподобление себя другому («человек Петр начинает относиться к самому себе как к человеку»).
Здесь идентификация начинается с уподобления объекта субъекту (другого себе) и завершается уподоблением субъекта объекту (себя другому), Это не исключает и возможности другой модели идентификации: от первоначального уподобления субъекта объекту (себя другому) к последующему сведению объекта к субъекту (другого к себе).
Однако независимо от порядка и последовательности своего осуществления идентификация позволяет людям добиваться относительного понимания других людей, несмотря на недостаток предварительной информации о них, когда первое впечатление является чуть ли не единственным источником знания. Она оказывается тем зеркалом, которое позволяет людям лучше понять как себя, так и других.
Идентификация, или психологическое уподобление является одним из самых универсальных механизмов человеческого общения. Без него был бы невозможен ни процесс сколько-нибудь полного восприятия партнера по общению, ни установления контакта и взаимопонимания между взаимодействующими индивидами, ни передачи психического состояния или способа коммуникативного поведения от одного индивида к другому.
На значение идентификации как психологической основы взаимопонимания обращают внимание и зарубежные социальные психологи. Т. Шибутани, например, связывает процесс установления взаимопонимания с механизмом идентификации, ибо, как он отмечает, «только вообразив себя на месте другого, человек может догадаться о его внутреннем состоянии» [5].
Взаимопонимание при этом рассматривается как состояние внутреннего согласия, которое достигается путем установления общей картины мира у тех, кто объединен в совместные действия, и путем взаимного принятия ролей.
3. Стереотип восприятия в процессе общения
Стереотип восприятия как продукт идентификации жизненного опыта и впечатлений. Социально-психологический механизм идентификации образов людей как фундаментальное условие достижения эффекта (или иллюзии), их оперативного взаимопонимания в условиях дефицита времени с неизбежностью порождает появление шаблона или стереотипа.
Стереотип здесь оказывается закономерным следствием суммации или обобщения жизненного опыта и впечатлений от общения со многими людьми. С одной стороны, идентификация приводит к упрощению при восприятии реального многообразия человеческой уникальности и личностной неповторимости людей, Однако с другой, она опирается на уже приобретенный опыт такого обобщения через упрощение, через игру ассоциаций и поиск сходства там, где возможно даже больше различий, чем подобия.
Особая значимость восприятия человека в процессе общения и того впечатления, которое он производит на нас, приводит к тому, что шаблон или стереотип предстает перед нами, прежде всего, в качестве зрительного образа другого. Это, разумеется, не исключает и других элементов психического облика, которые могут выступать в форме шаблона коммуникативного поведения, например, вербального стереотипа, речевого штампа и т.д.
Понятие, природа и функции стереотипа восприятия в процессе достижения взаимопонимания людьми друг друга Итак, стереотип — это очищенный от признаков уникальной неповторимости личности и вместе с тем структурно и качественно обозначенный вариант социально-психологической характеристики индивида.
Известный стереотип восприятия выполняет функцию принципа защиты психики человека от перегрузки информацией, впечатлениями в процессе общения. Только подгоняя поток новых впечатлений под уже сложившийся на основе старых впечатлений стереотип (в данном случае под сложившиеся у человека представления о типах личности), можно справиться с процессом интенсификации человеческого общения даже в условиях дефицита времени. Но стереотип восприятия человека человеком функционирует на не вполне надежной основе обыденного сознания, на базе внешнего и часто первого, при этом поверхностного, впечатления о другом лице.
Основанием для построения образа и оценки другого человека при этом служит восприятие его внешности и манеры держаться. Те или иные черты лица — нос, рот, глаза, уши, лоб и т.д. — дают пищу для воображения воспринимающего, подсказывая образ интеллектуала (тонкие черты лица, большой лоб), аскета (тонкие сжатые губы), скептика (кривая усмешка), гурмана (полные чувственные губы) и т.д. [6]. Между тем, как показывают эксперименты, те или иные конституционные признаки индивидуальности далеко не всегда дают сколько-нибудь достоверную информацию о внутреннем мире и характере другого человека.
Стереотип восприятия как барьер на пути понимания другого. Очевидно, что в таком случае стереотип или определенная установка восприятия человека человеком выступает. Уже в качестве психологического барьера на пути к пониманию Духовного мира личности, Уподобление людьми друг другу может оказаться тормозом на пути проникновения в их внутренний личностный мир еще по одной причине. Сам факт установления хотя бы внешнего сходства, подобия людей очень предрасполагает наблюдателя к выводу об их внутреннем, психологическом тождестве друг другу. Предрасполагает потому, что избавляет от достаточно сложных, иногда мучительных поисков ключа к человеческой индивидуальности. Уподобление же в таком случае оказывается чем-то вроде шпаргалки, готового ответа, освобождающего от самостоятельных, напряженных и ответственных решений.
О реальности именно такого применения механизма уподобления свидетельствует жизненный опыт. Люди, как правило, только тогда начинают всерьез задумываться об особенностях характера и индивидуальности другого человека, когда он начинает выходить за рамки стереотипного восприятия, т.е. когда его поступки не согласуются с той схемой поведения, которой он был уже заранее уподоблен по аналогии с восприятием и пониманием других, сходных с ним по внешним признакам поведения людей.
На это обстоятельство обратил в свое время внимание С. Л. Рубинштейн: «В обычных более или менее тривиальных жизненных ситуациях, когда к тому же мы не заинтересованы в особо глубоком проникновении в истинный смысл поведения окружающих нас людей, в понимании подлинных их мотивов и целей, процесс интерпретации их поведения, раскрывающий его психологическое содержание, не выделяется особо, Но стоит столкнуться со сколько-нибудь неожиданным поступком небезразличного для нас человека, как невольно мы задаем себе вопрос, что бы это могло означать, что этот человек так поступил: не явился в условленный час, когда мы его ждали, пошел куда-то, где, казалось бы, ему не надлежало быть, и т.п. Вопрос о психологической квалификации поступка в таком случае отчетливо выделяется из простой регистрации его внешней стороны» [7].
Эту же мысль подчеркивает и А. А. Бодалев: «Пока манера общения с другими, род занятий, качество труда, внешний облик, характер препровождения свободного времени, отклик на происходящие события, преследуемые цели, весь уклад жизни, присущие другому человеку, соответствуют образцам, которым привык следовать общающийся с ним субъект, последний обычно проявляет своеобразное «равнодушие» к психологии другого. Он, так сказать, без сомнений и доказательств полагает, что у другого человека «психология» такая же, как и у него. И только когда другой в образ жизни, в манере себя вести, в реагировании на происходяшие события, в своем внешнем облике и поведении отходи' от тех «образцов», которые в глазах общающегося с ним являются выражением «нормы», последний от регистрации внешней стороны поведения этого человека переходит к психологической классификации его поступков, пытается дать им ту или иную оценку и понять этого человека как личность» [3. С. 8-9].